| Проблема отсутствия у России комплексного подхода к сотрудничеству с Китаем в отраслях ТЭК. Часть 2. |
 |
 |
| ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЕВРАЗИЯ - ЭНЕРГЕТИКА | |||
| Автор: В.Парамонов, А.Строков | |||
| 24.12.2010 20:00 | |||
|
Складывается впечатление, что Россия в энергетическом сотрудничестве с Китаем сегодня преследует в качестве единственной цели продажу продукции своего ТЭК (нефть, газ, электроэнергию, те или иные виды оборудования, услуги по возведению АЭС) по максимально возможной цене. Соответственно Китай преследует в качестве ответной цели приобретение данной продукции по минимально возможной цене. В итоге, разногласия по вопросам ценообразования на продукцию ТЭК, являясь по сути техническими и не принципиальными (на фоне потенциальной общности масштабных целей и задач развития), становятся труднопреодолимыми, а само российско-китайское энергетическое сотрудничество балансирует на грани срыва. Неопределенность в перспективы российско-китайского энергетического сотрудничества также объективно вносит наличие у Китая широких возможностей по диверсификации своих внешних связей в энергетической сфере и отсутствие гарантий долгосрочного спроса со стороны КНР даже на российские энергоресурсы. Китай старается максимально диверсифицировать внешние связи в энергетической сфере, чтобы никто из его партнеров не мог диктовать свои условия. Пекин уже получил достаточно широкий доступ к передовым технологиям развитых стран, которые по многим позициям имеют преимущества перед российскими. В свою очередь, в плане импорта энергоресурсов КНР также имеет хорошо налаженные и диверсифицированные связи. В частности, КНР импортирует сжиженный природный газ из Австралии, Ближнего Востока (Катара) и Африки (Нигерии), активно работает над проектом поставок газа из Мьянмы. При этом, Китай достаточно активно расширяет свое присутствие на нефтегазовых рынках стран Центральной Азии. Договоренности с Туркменистаном о поставках газа по строящейся второй нитки газопровода «Туркменистан – Китай» с ежегодной прокачкой до 40 млрд. кубических метров, несомненно, внесут коррективы в процесс выработки формулы ценообразования на российский газ в коммерчески невыгодную для России сторону. По импорту нефти Китай также имеет достаточно широкие возможности на различных мировых рынках (Ближний и Средний Восток, Африка, Южная Америка). Более того, из соображений обеспечения энергетической безопасности Китай традиционно делал и продолжает делать ставку на приоритетное развитие национального энергетического потенциала. В этой связи актуален вопрос: а нужны ли КНР те же российские энергоресурсы в заявленных Пекином объемах и будет ли китайская сторона выполнять обязательства по их гарантированному приобретению? (т.е., не повторится ли ситуация, как в случае с проектом поставок газа в Турцию «Голубой поток»). Как представляется, в перспективе перед Китаем остро стоит лишь задача по обеспечению импорта нефти, в то время как в плане потребления иных видов энергоресурсов (газа, электроэнергии) КНР не будет испытывать острого дефицита. Серьезного дефицита газа Китай не испытывает и в ближайшие годы испытывать скорее всего не будет. В КНР есть немалые собственные запасы газа и в рамках программы газоснабжения страны импортный газ рассматривается только в качестве дополнения к собственной добыче. По данным Международного энергетического агентства, прогнозируется, что даже в 2020 году нетто-импорт газа в Китае будет не больше 30-40 млрд. кубометров. Причем весь этот газ потребуется преимущественно в юго-восточных (промышленно развитых районах) КНР. В свою очередь, в плане потребления электроэнергии Китай также не находится в зависимости от внешних источников. Располагая 12,6% мировых запасов угля (КНР до сих пор является его нетто-экспортером) и неосвоенным потенциалом развития гидроэнергетики, страна в состоянии развивать собственные электрогенерирующие мощности (причем не зависящие от импорта газа). Поэтому поставки электроэнергии из России рассматриваются Китаем скорее в качестве некоего дополнения к собственным мощностям, а дефицит электроэнергии в КНР носит явно временный характер и в среднесрочной перспективе может быть преодолен за счет внутренних возможностей, в том числе строительства новых атомных электростанций. В итоге, не будет большим преувеличением сказать, что на современном этапе Китай мало зависит от поставок продукции российского ТЭК: энергоресурсов, оборудования, технологий. Поэтому китайская сторона имеет возможность вести переговоры с российской стороной по принципу «не нравятся наши ценовые условия – не нужно». Логично предположить, что если бы между энергетическими отраслями России и Китая существовали бы более тесные, разноплановые и масштабные связи в рамках стратегического межгосударственного сотрудничества, то российская и китайская стороны занимали бы гораздо более гибкие позиции по отношению друг к другу.
Похожие материалы:
|
В отраслях ТЭК (как и в общей структуре российско-китайских экономических отношений) явно превалирует экспортно-сырьевая направленность и краткосрочные интересы, а энергетическое взаимодействие в целом складывается преимущественно в торговом и коммерческом формате (как собственно и российско-китайские экономические отношения). Весьма показательным является то, что основные принципы «Программы российско-китайского средне- и долгосрочного сотрудничества в области энергетики до 2020 года» предусматривают в основном поставки из России в Китай сырой нефти, газа и электроэнергии «на основе рыночного механизма ценообразования и принципов взаимовыгодности». Однако все это ориентирует российско-китайское сотрудничество в отраслях ТЭК на достижение краткосрочных коммерческих целей, препятствуя в то же время поиску общих долгосрочных интересов в энергетике (а также в экономической и иных сферах).
Мы в Моем Мире 
