| Евразийская интеграция и Россия. Часть 3. |
 |
 |
| ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЕВРАЗИЯ - ФОРУМ | |||
| Автор: В.Парамонов | |||
| 06.12.2011 19:38 | |||
|
Владимир Парамонов (Узбекистан), руководитель проекта «Центральная Евразия»: уважаемые коллеги, главное – это, наверное, получить Вашу оценку значения интеграции с Россией, а также понять степень готовности страны, которую Вы представляете, к более масштабной координации усилий с РФ в этом направлении. Тем более, что в свете известного и ставшего уже программным заявления в газете «Известия» Владимира Путина вокруг идеи создания Евразийского Союза, данные вопросы вновь вышли на передний план политических дискуссий на постсоветском пространстве. Поэтому, конечно, уместно узнать Ваше мнение и по этой «евразийской инициативе Путина», предполагающей форсирование процессов интеграции на пространствах Евразии. Итак, есть ли, на Ваш взгляд, понимание важности такой интеграции в самой России? И если интеграция нужна России, то только ли чтобы продемонстрировать тому же Западу свою роль как региональной державы и тем самым укрепить с ним диалог? Или интеграция для РФ – это что-то типа бизнес-поглощения? Что значит интеграция для представляемой Вами страны? Приглашаю Вас к дискуссии, в рамках которой Вы можете сфокусировать свое внимание на любом из озвученных вопросов. Али Абасов (Азербайджан), заведующий отделом Института философии, социологии и права Национальной Академии наук: прежде всего, хотелось бы заметить, что программные заявления политиков, претендующих на высшую власть в государстве, – обычная практика, к которой прибегают для привлечения избирателей или же для отвлечения их от деликатных для претендента тем. В случаях, когда эти программы распространяются из государств – постоянных членов Совета Безопасности ООН, очевидно, что они содержат в себе положения, касающиеся внешнего мира. Евразийский проект В. Путина в своей подоплеке соединяет обе эти цели, но, естественно, ими не ограничивается. Однако нужна ли в реальности современной России интеграция на постсоветском пространстве? Жизненно необходима! Причем, как это следует из известной статьи В.Путина, даже страны вне постсоветского пространства вполне могут претендовать на членство в еще не рожденном Союзе. Продолжается выстраивание архитектуры новых центров многополярного мира, так что не только Россия, но и такие гиганты, как Китай и Индия, лишены будущего вне интеграционных систем, объединяющих множество государств, как минимум, на принципах территориальной близости. Есть ли понимание значения Евразийского союза? Безусловно! «Мы предлагаем модель мощного наднационального объединения, способного стать одним из полюсов современного мира и при этом играть роль эффективной «связки» между Европой и динамичным Азиатско-Тихоокеанским регионом» – это то, что сказано В.Путиным. Есть и высказанное о дальнейшем ослаблении позиций США как мирового гегемона. Хочет ли Россия продемонстрировать тому же Западу свою роль как региональной державы и тем самым укрепить с ним диалог? Россия хотела бы вернуть себе роль мировой державы, и в политическом аспекте в этом нет ничего постыдного, однако действенных ресурсов для этого нет, а статусу региональной державы изрядно препятствует Китай, для которого новые идеи В.Путина могут стать препятствием в развитии Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Что касается диалога, то их – два: один с ЕС, а другой с США. Причем, надо отметить, очень разные диалоги: если европейские СМИ больше пишут о несбыточности идеи проекта, то пресса США делает акцент на том, что «евразийская инициатива Путина – вызов Западу», рискующему потерять бывшие республики СССР. Является ли для РФ интеграция чем-то вроде бизнес-поглощения? На постсоветском пространстве – да это возможно: почему бы и нет, если получится? Более точный ответ даст практика функционирования Таможенного союза и единого экономического пространства. И, наконец, насколько серьезны предлагаемый план, есть ли для этого ресурсы? В свое время, после российско-грузинской войны, Турция предложила Платформу, на основе которой эта страна, Россия и государства Южного Кавказа могли бы создать общий союз. Несмотря на внешне доброжелательное отношение Москвы, ничего в этом плане не было сделано. Такой же была реакция РФ на инициативу Анкары создать Евро-азиатский союз с предельно широким представительством государств региона. Интересно отметить, что теперь, когда Москва по сути дублирует старые предложения, Турции предлагается принять участие в новом проекте. Так, Станислав Тарасов в статье «Зазвучит ли турецкий марш в Евразии?», оценив сегодняшнее геополитическое положение Турции как аховое, предлагает ей шанс спасения – «повернуть в сторону предложенного Владимиром Путиным Евразийского Союза», обещая, что тогда турецкий марш может зазвучать по-другому и значительно громче. Однако, думается, что Евразийский союз в лучшем случае замкнется в рамках тех постсоветских стран, которые и без этого союза готовы на умеренную интеграцию, остаточную для сохранения режимов личной власти. Арабские революции и практика «управляемого хаоса» достаточно убедительные аргументы в пользу меньшего зла, каким представляется «союзная рука», протянутая им Москвой. Евгений Абдуллаев (Узбекистан), исследователь: прежде всего, необходимо отрешиться от риторики «интеграции». Если брать за точку отсчета самое начало 90-х, то все дальнейшее следует воспринимать как постепенную дезинтеграцию, идущую, естественно, с неодинаковой скоростью, то быстрее, то медленнее: иногда она прерывается некоторым ре-интегративным движением, но в целом не меняет своего центробежного вектора. Почему политики при всем этом говорят об интеграции, понятно: «интеграция» – это такой «союз нерушимый», но вроде как в европейской (по типу ЕС) обертке. Однако дезинтеграция не исключает сотрудничества. Более того, она даже предполагает его: чтобы процессы формирования новых, дезинтегрированных, связей происходили быстрее и безболезненнее. Только не стоит интерпретировать это сотрудничество в терминах интеграции. Ни бывшего союза, ни аналога Евросоюза на постсоветском пространстве в ближайшее время не возникнет, да и в отдаленное, думаю, тоже. Что касается роли России, то ее политика – результат трех, далеко не всегда совпадающих задач, которые РФ вынуждена решать на постсоветском пространстве. Во-первых, экономические, в первую очередь связанные с энергоресурсами и их транспортировкой. Во-вторых, военные, т.е. как-то реагировать на расширение НАТО, на американское военное присутствие в Афганистане и ряде других стран. Наконец, символические, связанные со статусом большой державы, вести большую политику, совершать некие знаковые жесты, пусть даже не основанные на военном и экономическом интересах, а иногда и противоречащие им. Несостыковка между этими задачами (например, Грузия – естественный экономический партнер для России, но решение военных задач не оставляет этому партнерству шансов) не дает сложиться российской политике в отношении стран СНГ и Балтии в некую единую стратегию. Игорь Шевырёв (Украина), председатель Центра изучения Китая и Азиатско-Тихоокеанского региона: говоря о перспективах Евразийского союза, отмечу несколько основных моментов. Во-первых, Евразийский союз – это не столько пророссийский проект, как общее дело для всех стран и народов Евразии, реальный шанс ощутить себя равноправными на основе общей культурной совместимости. Например, ЕС не может дать такую совместимость: Лондон-Париж-Берлин, в любом случае, будет смотреть свысока на все пространство, лежащее на Восток от Европы. Равно как и Турция – тоже не может дать «культурную совместимость» для многочисленных народов Кавказа. Да, сейчас инициатива евразийства исходит из России и отсюда возникает соблазн назвать проект «пророссийским». Прежде всего, в силу того, что остальные народы находятся под контролем своих местных режимов, завязанных олигархическими потоками на Запад. В Союзе нет и не будет «цивилизованных» и «нецивилизованных» народов, которых обязательно нужно европеизировать или евроадаптировать. Каждый евразийский народ должен получить право на свободное развитие, заняв собственную нишу на просторах необъятной Евразии. Во-вторых, ошибочно строить Союз на основе какого-либо гегемона. Основа Союза – переплетение связей, где каждая страна может быть гегемоном в зависимости от каких-либо критериев. Например, Россия – мощная энергетическая держава, а Украина – признанный лидер в аграрной сфере, Грузия – естественный центр Кавказа. Но главная ценность Союза – не столько богатые природные ресурсы, а кадровый, интеллектуальный потенциал. Оптимальный вариант, чтобы модернизация в Евразийском союзе основывалась не на индустриализации, а на развитии инновационной сферы. В Евразийском мире много ученых, аналитиков, экспертов, которые сейчас «бегут» в зарубежные страны, а нужно всех их сплотить в одну команду и создать условия для самореализации в родной стране. В-третьих, Евразийский союз – не восстановление Советского союза. Да, распад СССР не может не вызывать сожаление, но он был обусловлен не в малой степени порочностью советской системы, разложившейся в коррупции, теневой экономике, чрезмерной зарегулированности и подавлении частной инициативы. В Евразийском союзе не должно быть возврата к «совку», социалистической модели, плановой экономике, примату идеологии. С моей точки зрения, оптимальная формула устройства нового Союза: либерализация – в экономике (с учетом национальных интересов), социализм – в социальном распределении, демократизация – в политике, гармония – в обществе и синтез существующих моделей устройства (демократии, социализма, либерализма, конфуцианства и т.д.). В-четвертых, не стоит строительство Евразийского союза сводить к механическому воссоединению постсоветского пространства. Прежде всего, в силу того, что даже если возродить новый Союз получится – не факт, что это произойдет в тех пределах союза старого. Например, страны Балтии уже находятся в ЕС и под НАТО. Но зато Сербия, Черногория и Македония – хотя и не были в прошлом в составе СССР, но сейчас гораздо больше заслуживают присоединиться к евразийскому интеграционному проекту. Более того, потенциально в состав Евразийского союза могут войти даже те страны ЕС, которые пока что не вошли в «зону евро». При условии, конечно, если они воздержатся от перехода на данный уровень евроинтеграции и обратят внимание на другую альтернативу. В-пятых, Евразийский союз – это шанс для внутреннего переформатирования самой России. В частности, выделения в ее составе субъектов федерации по национально-территориальному признаку. Например, сейчас Евразийский договор зачастую воспринимается как механическое присоединение постсоветских стран. Но почему бы не переиграть несколько по-другому? Например, Евразийский союз = Украина + Беларусь + Казахстан + Сербия + Абхазия + Грузия + Россия (Сибирь + Дальний Восток + Бурятия) и т.д. и т.п. В-шестых, Евразийский союз мог бы быть естественным продолжением ШОС. И, в частности, основываться не на принципах ЕС (как предлагают некоторые эксперты), а на основе принципов Шанхайской организации. Прежде всего, Союз должен быть торгово-экономическим союзом. Обязательное условие – мир, стабильность и избежание любых конфликтов. Все те, кто не вошел (и не войдет) в ШОС, а также оказался за бортом евроинтеграции – заполнят ту уникальную, никем занятую нишу, которую вполне заслуживает заполнить Евразийский союз. ШОС могла бы стать первейшим и главнейшим партнером и надежной подпоркой Евразийского союза. Другая точка внешней опоры – Иран и тот исламский мир, который он вокруг себя создает. Будущее Евразии – если она противопоставит себя западной модели развития и найдет модель гармоничного сочетания с Китаем. В-седьмых, Евразийский союз не вписывается ни в одну из существующих конституционных моделей (кстати, как и Евросоюз). Если Евразийский союз строить по типу конфедерации, то нужно учитывать, что данная форма устройства является временной и «заканчивается» либо распадом объединения, или преобразованием в федерацию. Если же Союз строить как федерацию, то сначала это приведет к размыванию национальных суверенитетов, затем – к централизации и повышению конфликтности на национальной почве. То есть Евразийский союз совершит те же ошибки, что и СССР. С моей точки зрения, Союз должен быть больше, чем «единая держава» (новый Союз) и выше, чем «международная организация» (как например ШОС). Гульнара Дадабаева (Казахстан), доктор исторических наук: думаю, что для России – это важный процесс не только в политическом контексте, но и в экономическом. Отчасти, интеграция поможет решить часть проблем, связанных с кризисом, поскольку РФ уже не может использовать резервные фонды: во всяком случае, это сделать гораздо сложнее, чем два года или год тому назад. На мой взгляд, казахстанское общество не понимает значения процесса интеграции, поскольку кратковременный результат привел к ухудшению экономической ситуации для казахстанского бизнеса. Наши СМИ очень неоднозначно реагируют на эту ситуацию. Что же касается российского общества, то я думаю, что оно находится гораздо дальше от понимания этой ситуации. По моему мнению, для России интеграция – это, в первую очередь, возможность решить свои экономические проблемы, то есть своего рода «бизнес-поглощение», хотя для Казахстана это проблема больше носит политический характер, так как давление Китая еще больше ухудшает ситуацию на казахстанском рынке. Думаю, что казахстанское общество не готово к масштабной интеграции с Россией, так как кроме политических кругов, особого интереса со стороны населения не наблюдается. Бизнес круги Казахстана также скептически относятся к перспективам евразийской интеграции, так как российская экономика должна иметь интересы в тех сферах, в которых заинтересован бизнес. Это развитие продовольственного рынка, строительство предприятий для заполнения казахстанского потребительского рынка. Эти сферы уже заняты Китаем и будет ли Россия продвигаться в этом направлении, пока не ясно. В области культурного сотрудничества и снятия всяких барьеров для сотрудничества с российской стороной, да заинтересованность существует. Однако, в условиях кризиса, когда каждая страна пытается закрыть свой рынок, такая открытость и «неконкурентоспособность» Казахстана по сравнению с Россией вызывает определенные опасения. Игорь Пиляев (Украина), доктор политических наук: в предыдущей части дискуссии я уже высказал свою точку зрения по вопросу значения интеграции для России, а поэтому в этой части сфокусирую внимание на других вопросах. Думаю, что вопрос участия Украины в евразийском интеграционном проекте напрямую связан со стыковкой, а вернее, нестыковкой тех моделей социального устройства, которые внедрены в постсоветских государствах Евразии в последнее двадцатилетие. Дело в том, что по своим основным социопараметрам Украина развивается как плюралистическое, европейски ориентированное общество, а преобладающая часть ее населения идентифицирует свое происхождение от Киевской, Галицко-Волынской и Литовской Руси: европейских государств с сильными традициями самоуправления, уважения прав и достоинства личности, частной собственности, многокультурной и многоконфессиональной средой обитания. В свою очередь, Ордынская традиция управления никогда не была для Украины органичной. В этом плане, если хотите, Русь-Украина Запорожской Сечи, Гетманщины, Киево-Могилянской академии, Кирилло-Мефодиевского братства традиционно выступала европейской, либеральной альтернативой евразийско-ордынской, авторитарно-деспотической форме государственного многонационального объединения вокруг Московской Руси. В постсоветскую эпоху эти принципиальные различия вновь стали очевидными. В 90-е годы идея Евразийского союза могла рассчитывать на мощную поддержку индустриальных регионов Украины, поскольку прямо ассоциировалась с возрождением индустриального потенциала СССР. Сегодня, в условиях перехода к информационному, постиндустриальному обществу Постмодерна, когда хозяйственное развитие все более ассоциируется с частнопредпринимательской инициативой, а сами государства на постсоветском пространстве все более напоминают бизнес-корпорации с различными кодексами корпоративной этики, евразийский интеграционный проект для украинской полит-бизнес-элиты может представлять интерес скорее с точки зрения региональных предвыборных технологий, эксплуатирующих остатки советской идентичности, но отнюдь не как продукт единой политической воли государства, народа и гражданского общества. Выводы Владимир Парамонов: подводя итоги этой части дискуссии я благодарю всех ее участников. При этом, отмечу, что в оценках экспертов просматривается настолько широкий спектр мнений, что мне как модератору дискуссии крайне тяжело выделить некие объединяющие элементы. На мой взгляд, таковых и нет, за исключением лишь практически единодушного понимания важности интеграции именно для самой России. Однако, единодушия по поводу важности интеграции для представляемых экспертами стран я так и не почувствовал. С одной стороны, только лишь некоторые эксперты видят Евразийский Союз и в целом региональную интеграцию с Россией в качестве перспективного и выгодного проекта. С другой стороны, у большинства экспертов складывается в целом достаточно скептическое восприятие (если не негативное отношение к) идеи постсоветской интеграции. В этой связи возникает закономерный вопрос: а как и с кем тогда Россия будет интегрироваться, если даже в экспертных кругах целого ряда стран СНГ существуют, а, возможно, и множатся сомнения по поводу целесообразности развития совместного с РФ интеграционного проекта? Возможно, что поиску ответа на этот вопрос России стоит уделять приоритетное внимание, создавая больше возможностей для широких экспертных дискуссий по тематике интеграции? Когда, например, и кем в той же Москве была когда-либо организована крупная международная конференция по интеграционной теме? Если таковых интеграционных по своей сути мероприятий не проводится даже для экспертного сообщества, то как в Кремле планируют интегрировать представляемые экспертами государства? Нельзя исключать, что во многом именно поэтому, не видя реальных и конкретных шагов РФ по объединению постсоветского пространства, многие эксперты из СНГ понимают смысл российских инициатив по интеграции очень просто: интеграция – это модный политический лозунг, и не более того … Примечание: материал подготовлен в рамках совместного проекта с интернет-изданием «Время Востока» (Кыргызстан), при информационной поддержке ИА «Регнум» (Россия), Ассоциации приграничного сотрудничества (Россия), информационно-аналитического портала APRA (Кыргызстан), аналитического сайта «Region.kg» (Кыргызстан). Источник: Время Востока, http://www.easttime.ru/ Похожие материалы:
|
Продолжая виртуальный экспертный форум по тематике интеграции на постсоветском пространстве и политике России, проект «Центральная Евразия» вновь дает «трибуну» экспертам из постсоветских стран. Участниками данной части дискуссии стали Али Абасов (Азербайджан), Евгений Абдуллаев (Узбекистан), Игорь Шевырёв (Украина), Гульнара Дадабаева (Казахстан) и Игорь Пиляев (Украина).
Мы в Моем Мире 
