| Внешняя политика государств Центральной Азии в отношении Китая: период середины – конца 90-х годов |
 |
 |
| ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЕВРАЗИЯ - ПОЛИТИКА | |||
| Автор: В.Парамонов, А.Строков, О.Столповский | |||
| 06.10.2010 09:00 | |||
|
Со второй половины 90-х годов государства Центральной Азии стали придавать гораздо большее значение китайскому направлению своей внешней политики. В условиях нарастания негативных тенденций, вызванных как внутренними проблемами, так и воздействием ситуации в Афганистане, страны ЦА, в первую очередь, были вынуждены активизировать поиск внешних гарантов своей безопасности. Поскольку Россия во второй половине 90-х годов оставалась еще крайне слаба как в военном, так и экономическом плане, а ее политика в Центральной Азии продолжала характеризоваться непоследовательностью, государства региона стали рассматривать Китай как перспективного внешнего партнера в формировании системы региональной безопасности, тем более что и сам Пекин стал проявлять в этом встречную заинтересованность.
Институциональное сотрудничество
Безопасность и военное сотрудничество Именно Казахстан, в силу наличия на территории республики самой многочисленной уйгурской диаспоры и различного рода уйгурских националистических организаций, стал для Китая основным визави в расширении связей по линии силовых структур, в первую очередь в плане противодействия уйгурскому сепаратизму. Во второй половине 90-х годов деятельность уйгурских националистических организаций в Казахстане была официально запрещена. По запросу Китая казахстанские правоохранительные органы стали арестовывать и депортировать в КНР участников сепаратистского движения, под различными предлогами, выезжающими из СУАР. Аналогичные действия с середины 90-х годов предпринимались и в Кыргызстане, где также был введен запрет на деятельность представителей уйгурской общины, направленной на поддержку сепаратистов в СУАР.
Экономика Наибольший интерес в развитии торговых связей с Китаем традиционно проявляли Кыргызстан и Казахстан, которые не только насыщали свои рынки дешевой китайской продукцией, но и имели дополнительную прибыль за счет ее реэкспорта в остальные страны региона (главным образом, в Узбекистан) и даже ряд областей России. Видимо, не случайно Казахстан и Кыргызстан в гораздо большей степени, нежели Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан стимулировали увеличение объемов импорта китайских товаров, в том числе и посредством поощрения т.н. челночной торговли. Кроме того, страны ЦА стали возлагать большие надежды на Китай как на перспективного инвестора. В случае Казахстана это касалось привлечения китайских инвестиций в проекты по освоению углеводородных месторождений и транспортировке нефтегазового сырья. Уже в 1997 году Казахстан подписал с КНР договор о строительстве нефтепровода в СУАР, а в 1998 году приступил к его проектированию. При этом особо важно то, что и Казахстан, и другие страны региона, испытывая острую потребность в выходе из экономико-географической изоляции, стали рассматривать Китай в качестве перспективного партнера в сфере коммуникационно-транспортного развития ЦА. В частности, Узбекистан и Кыргызстан в 1997 году откликнулись на китайскую инициативу по строительству железнодорожной магистрали «Китай – Кыргызстан – Узбекистан». Совместно с Китаем на межправительственном уровне были созданы экспертная группа и рабочая комиссия, основной задачей которых было проведение предварительных исследовательских работ на предмет осуществления данного проекта. В результате, к концу 90-х годов перспективными были признаны 2 маршрута: северный («Кашгар – Торугарт – Арпа – Карасуу – Андижан») и южный («Кашгар – Иркештам – Сары Таш – Ош – Андижан»).
Похожие материалы:
|
Мы в Моем Мире 
