(основные тезисы и идеи)

Традиционно российская зона ответственности – Центральная Азия перестает быть таковой. Складывающаяся ситуация в энергетической сфере – лишь одно из многих, хотя и наиболее ярких тому свидетельств. Набирающий силы Китай и другие азиатские игроки, по-прежнему активные США, к тому же закрепившиеся в Афганистане, слабеющие Россия и Европа – вот общая картина первого раунда «Большой игры» за энергоресурсы Центральной Азии, ознаменовавшего собой 20-ти летие после распада СССР. Кто выиграет следующий – очередной  раунд, а кто проиграет? В данной статье предлагаются лишь основные тезисы и идеи. Статья  не претендует на охват всех факторов и всех нюансов «Большой игры», тем более, что эта игра является частью процессов не только регионального, но и глобального и национального характера, причем, не только и не столько в энергетической сфере, но и в сферах экономики, политики и безопасности в целом.

Россия и российские компании

Большей частью своей истории Россия доказывает, что хочет стать составной часть Европы и Запада в целом. Политика советской и тем более постсоветской России также укладывается в рамки этого иллюзорного движения в евро-атлантическом направлении. Энергетическая сфера – не исключение, что особенно видно на примере поставок нефти и газа. Даже в советское время, когда в российско-европейских отношениях возник серьезный идеологический барьер, поставки энергоресурсов из России и Центральной Азии были ориентированы Москвой исключительно в европейском направлении и осуществлялись на регулярной основе.

Полный текст интервью В.Парамонова шеф-редактору ИА «REGNUM» (Россия) по Казахстану Михаилу Пак от 28.01.2011.

Вопрос: какой будет на ваш взгляд, Средняя Азия в 2011 году? Кто усилится, где возможны очаги возникновения дестабилизации, как будет выглядеть «дуга нестабильности»?

Я бы ответил так: Центральная Азия, включая Россию и Казахстан, останется в непосредственной близи «дуги нестабильности», а отдельные страны региона как Кыргызстан и Таджикистан даже могут в нее погрузиться. Попытки же дистанцироваться от понятия «Центральная Азия» не будут успешны. Географию не изменишь легким движением руки ни в Москве, ни в Астане, ни в столице любой другой страны. Правильно когда то сказал Владимир Путин о том, Россия – это составная часть Центральной Азии ... Вместе с Россией и Казахстаном мы были и останемся еще долгое время достаточно единым регионом с общими проблемами и общими перспективами. А усилится, безусловно, Китай. Ослабнет, безусловно, Россия. Надеюсь, что в Казахстане не произойдет ничего плохого, в том числе связанного с переделом сфер и секторов влияния.  В свою очередь, для Узбекистана и Туркменистана основной сценарий развития – стабильность.

Полный текст интервью В.Парамонова главному редактору журнала «Новое восточное обозрение» (Россия) Г.Ковтунову от 27.01.2011.

Вопрос: Владимир Владимирович как Вы оцениваете ретроспективы отношений между Россией и Узбекистаном?

В начале 90-х годов, после распада Советского Союза Узбекистан, как и другие страны  Центральной Азии в целом крайне болезненно отреагировали на новые внешнеполитические ориентиры ельцинской России по избавлению от «груза национальных республик» и ее интеграцию в евро-атлантическое сообщество, сочтя их своего рода предательством. Это представляется естественной реакцией на действия братской в прямом смысле этого слова страны, с которой тот же Узбекистан более 100 лет развивался в рамках единых государственных образований: Российской империи и затем СССР. И  РУз  долгое время пыталась сохранить эти братские отношения с РФ, в том числе в сфере безопасности. Не случайно именно Россия и Узбекистан выступили инициаторами подписания в г.Ташкенте в мае 1992 года Договора «О коллективной безопасности» (ДКБ) СНГ, который стал первой попыткой формирования системы безопасности на постсоветском пространстве. С началом гражданской войны в Таджикистане именно Москва и Ташкент тесно координировали свои действия по оказанию военной помощи таджикским правительственным формированиям.
Начиная же с середины 90-х годов, когда концептуальной основой российской внешней политики становится курс на «многополярность», концептуально оформленный Е.Примаковым, значение Узбекистана и всего региона в системе национальных приоритетов РФ существенно выросло. Однако на уровне практической реализации политика России продолжала оставаться во многом декларативной и носящей протокольный характер. Как результат, в конце 90-х годов имело место масштабное сокращение сотрудничества между двумя странами практически во всех сферах. Крайне показательно, что в 1999 году Узбекистан даже принял решение не участвовать в системе коллективной безопасности в рамках ДКБ, хотя сфера безопасности традиционно выступала приоритетной для республики.

Полный текст интервью В.Парамонова представителю Центрально-азиатского Интернет-журнала «Оазис» (Россия) Ираде Гусейновой от 26.01.2011.

Вопрос: Владимир Владимирович, как Вы думаете, сбылись ли надежды и ожидания узбекского общества от независимости?

Вы знаете, в январе 2011 года мною подготовлен аналитический доклад «Узбекистан: процесс экономической, социальной и политической трансформации», с основными тезисами которого читатели Вашего журнала могут ознакомиться на моем авторском проекте «Центральная Евразия» (http://www.ceasia.ru). Поэтому свое интервью я буду основывать и на этом исследовании, конкретных цифрах и фактах, в целом концептуальном видении Узбекистана в системе региональных связей, в том числе в исторической ретроспективе, в геополитическом и геоэкономическом срезах. Ведь вне этих принципиально важных моментов, вне более широкого и глубокого взгляда понять и оценить Узбекистан невозможно. Однако, ответ на Ваш вопрос я все же начну с того, что задам серию встречных и риторических вопросов:
- А где, в какой постсоветской стране эти вот указанные Вами надежды и ожидания сбылись?
- В какие времена государства, созданные на обломках большего и великого государства, в данном случае и социально-ориентированного – СССР, которое, кстати, строилось десятилетиями, причем, потом и кровью многих поколений, в условиях сложной борьбы за выживание, сразу бы начали процветать?
- Что разве все постсоветские страны боролись за свою независимость и поэтому народы этих стран якобы надеялись получить что-то лучшее в результате распада СССР?
- Как можно построить успешную экономическую систему в условиях развала старой и в условиях экономической дезинтеграции вообще, разрыва традиционных экономических связей в частности?
На все эти, заданные мною же вопросы, я бы ответил утвердительно отрицательно. Поэтому постановка Вами вопроса в целом некорректна. Причем тут надежды и ожидания? Тем более при чем тут Узбекистан? Что разве Узбекистан развалил СССР? Что разве от Узбекистана зависело и зависит поведение России и других постсоветских стран, выбор ими моделей развития? Что разве Узбекистан выступал за разрыв традиционных экономических связей с той же Россией? Давайте не будем забывать историю, и давайте не будем пренебрегать фактами! 

Полный текст интервью В.Парамонова специальному корреспонденту «Chronicles of Turkmenistan» Максату Аликперову от 20.01.2011.

Вопрос: США проявляют к Туркменистану достаточно сдержанный интерес. Кроме дозаправки американских военно-транспортных самолетов в туркменских аэропортах, особой динамики сотрудничества ни в политической, ни в экономической сферах не наблюдается. Это хороший или плохой знак для Туркменистана?

Думаю, что это и не плохой, и не хороший знак. Тем не менее, уверен, что в реальности США очень даже интересуются Туркменистаном. Однако, «традиционные» инструменты американского влияния и схемы форматирования национально-государственных процессов в случае Туркменистана не работают. Ашгабад достаточно сложный партнер, объект для манипуляций и изучений, к тому же обладающий достаточными финансовыми и иными ресурсами для проведения независимого внешнеполитического курса и сохраняющий равноудаленность от основных центров силы. Если же нет понимания сути внутренней и внешней политики этой страны, если слишком много мифов и упрощенных клише в ее восприятии, нет устойчивых механизмов влияния, то что, соответственно,  остается делать Вашингтону? Ответ: изучать и ждать подходящего момента для активизации. Что США успешно и делают …

Полный текст интервью В.Парамонова специальному корреспонденту «Chronicles of Turkmenistan» Максату Аликперову от 16.01.2011.

Вопрос: Владимир Владимирович, пойдет ли туркменский газ в Европу в обход России или проект «Набукко», строительство которого вот уже 9 лет ведется только ртами западных дипломатов и европейских политиков, бесславно канет в лету?

С учетом долгосрочных потребностей европейского рынка в природном газе и устойчивой тенденции дезинтеграции постсоветского пространства, углубляющейся стратегической неопределенности в политике самой России и ряда бывших республик СССР, как мне представляется, проект «Набукко» рано или поздно все же будет реализован. С одной стороны, этот проект отвечает геополитическим устремлениям США и их союзников по евро-атлантической интеграции. С другой стороны, проект отвечает коммерческим интересам самих Европы и Туркменистана, хотя и не отвечает задаче долгосрочной стабилизации Евразии. Очевидно, что это не вина того же Туркменистана: ведь основные «локомотивы», заинтересованные в стабилизации и развитии континента – Европа, Россия и Китай, пока сами не предпринимают достаточных и согласованных усилий по сотрудничеству друг с другом, продолжают в большей степени конкурировать между собой за контроль над отдельными сегментами Евразии. Безусловно, что все более долгосрочно ведет себя Китай, однако и ему в одиночку не под силу решить задачу налаживания масштабного сотрудничества между различными частями континента.

Полный текст интервью В.Парамонова редактору программы «Европа и Центральная Азия» Deutsche Welle  (Германия) Наталье Поздняковой от 14.01.2011.

Вопрос: будут ли укрепляться позиции Китая на сырьевом рынке Центральной Азии?

Конечно будут. Это устойчивая и долгосрочная тенденция. Но она связана вовсе не с тем фактором, на который часто любят акцентировать внимание в самой Центральной Азии – на якобы значительных сырьевых ресурсах региона, в которых якобы остро нуждается весь мир, в том числе Китай … В самом Китае, например в соседнем с Центральной Азией китайском Синьцзяне, всех этих ресурсов вполне достаточно. Китай проявляет интерес во многом лишь постольку, поскольку нуждается в альтернативных и относительно безопасных маршрутах транспортировки дополнительных и резервных объемов сырьевых ресурсов, в первую очередь газа, урана и в какой-то степени нефти. В ряде случаев КНР просто резервирует свои ресурсы, предпочитая покупать чужие, благо накопленных валютных средств у Пекина предостаточно. В ряде других случаев Китай пытается продвинуть иные, нежели энергетические, интересы. Например, для Китая важна безопасность и стабильность в Центральной Азии и поэтому Китай готов инвестировать или кредитовать те, проекты, в которых заинтересованы сами государства региона. К таким проектам, безусловно, относятся и проекты по добычи сырьевых ресурсов.    

Полный текст интервью В.Парамонова главному редактору газеты «Здесь» (Кыргызстан) Дильбар Борисовец от 05.01.2011.

Вопрос: как Вы видите отношения Кыргызстана и Казахстана?

Казахстан, безусловно, это ключевой партнер и союзник Кыргызстана, к тому же владеющий значительной частью кыргызской экономики и имеющий огромное влияние на ситуацию в КР. Но это лишь одна сторона медали. Другая сторона медали в том, что Казахстан и Крыгызстан, во многом, это близнецы-братья, причем не только с точки зрения этнического родства, но и с точки зрения выбора моделей экономического и политического развития. Только вот Кыргызстан беден, а Казахстан – относительно богат и поэтому может позволить себе всякие радикальные эксперименты по либерализации экономики и игре в демократию ...

Тем не менее, главная проблема вовсе не в отношениях между двумя странами, а в современной тупиковой ситуации в самом Кыргызстане. Данная ситуация настолько сложна и Кыргызстан настолько дестабилизировал самого себя, что любые отношения, с любой из стран не могут быть позитивными ни с точки зрения современности, ни с точки зрения будущего. Кыргызстан – на грани дестабилизации, на грани распада … У него уже нет будущего …

Вопрос: какие перспективы двусторонних отношений Кыргызстана и Казахстана?

Перспективы никакие, так как у Кыргызстана нет особых перспектив. Это горько звучит, но это правда ... Кое-какие шансы есть лишь в том случае, если Кыргызстан предпримет решительные и кардинальные меры по смене основных приоритетов и векторов своего развития. Так как это маловероятно, то маловероятен любой успех в развитии Кыргызстана.

В декабре 2010 года вышел в свет информационно-аналитический доклад «Российское присутствие в энергетике Центральной Азии: состояние, проблемы и перспективы», подготовленный в период 2006-2010 годов и призванный дать ответ на вопрос о характере современной политики Российской Федерации (РФ) и российского бизнеса в топливно-энергетическом комплексе (ТЭК) стран Центральной Азии (ЦА). В докладе приводятся основные количественные и качественные показатели состояния энергетических отношений России с каждой из центральноазиатских стран (в том числе с точки зрения проектов и финансовых ресурсов по состоянию на начало 2010 года), делается их анализ и прогноз. Представляется, что столь подробная и обширная информация ранее ни кем не публиковалась и тем более не анализировалась.

В период существования СССР топливно-энергетический комплекс России и республик Центральной Азии был единым организмом, жизнеспособность которого обеспечивалась за счет тесных структурно-технологических связей между всеми ключевыми отраслями ТЭК указанных республик, отлаженных десятилетиями схем и алгоритмов взаимодействия. Функционирование самих отраслей ТЭК, в свою очередь, тесно подчинялось целям развития реального сектора экономики в рамках объединенной единым и долгосрочным государственным планом общей для России и Центральной Азии стратегии в сферах политики, экономики и безопасности.

Задача повышения эффективности российско-китайской кооперации в отраслях ТЭК должна решаться только в комплексе с более масштабными задачами в сфере межгосударственных отношений вообще и экономического сотрудничества в частности. В противном случае российско-китайское взаимодействие в отраслях ТЭК скорее всего так и останется на малоэффективном уровне, будет подчинено краткосрочным, коммерческим целям и обслуживать преимущественно поставку сырьевых ресурсов из России в Китай.

Исследовательский / аналитический компонент

Необходимо разработать конкретную межотраслевую программу, которая должна вписываться в более масштабные программы, выходящие за рамки собственно ТЭК. В этой программе должны быть четко обозначены общие интересы, цели, задачи и принципы энергетического сотрудничества России и Китая.

Учитывая то, что российско-китайское взаимодействие в отраслях ТЭК скорее всего будет распространяться и на страны Центральной Азии, то целесообразно предусмотреть расширение данной межотраслевой программы под формат многостороннего сотрудничества и, в первую очередь, в рамках ЕврАзЭС и ШОС.

Развитие разнопланового и взаимовыгодного экономического сотрудничества - это обязательное условие для выстраивания стратегического партнерства между Россией и Китаем, а в перспективе и союзнических отношений.

Исследовательский / аналитический компонент

Необходимо регулярное проведение крупных междисциплинарных научно-прикладных и аналитических исследований. Желательно привлекать к данным исследованиям именно ведущих ученых-экономистов и системных аналитиков РФ и КНР, высококвалифицированных менеджеров крупных российских и китайских государственных корпораций, в целом задействовать кадровый потенциал министерств и ведомств двух стран, имеющих непосредственное отношение к экономической сфере. Главное направление вышеуказанных исследований – выбор ключевых экономических проектов, где важным принципом их поиска и реализации должно стать подчинение краткосрочных целей и задач экономического сотрудничества долгосрочным, стратегическим целям российско-китайского стратегического партнерства (как в экономической сфере, так и в целом).