Отношения России и Китая с Центральной Азией (ЦА) имеют богатую историю, в которой политика, экономика и безопасность тесно переплелись друг с другом. Традиционно центральноазиатское направление было одним из ключевых для России и Китая. Это представляется естественным, учитывая расположение региона в центре Евразии – на стыке географии, интересов, политики, экономики и безопасности двух данных держав.

Даже поверхностный взгляд на географическую карту свидетельствует, что ЦА выделяется уникальностью своего положения на Евразийском континенте – между Россией и Китаем. Во многом именно эта уникальность и предопределила тот исторический факт, что развитие региона традиционно находилось в прямой зависимости от процессов международного взаимодействия в центре Евразийского континента, в которых, как показывает история, традиционно важную роль играли именно Китай и Россия. С одной стороны, в те исторические периоды, когда Центральная Азия была экономически интегрирована в систему региональных и межрегиональных связей, наблюдалось интенсивное развитие региона, его процветание. С другой стороны, в те исторические периоды, когда происходило разрушение данных связей, возникали серьезные проблемы на пути развития ЦА и, следовательно, ее безопасности.

Отношения России и Китая с Центральной Азией (ЦА) имеют богатую историю, в которой политика, экономика и безопасность тесно переплелись друг с другом. Традиционно центральноазиатское направление было одним из ключевых для России и Китая. Это представляется естественным, учитывая расположение региона в центре Евразии – на стыке географии, интересов, политики, экономики и безопасности двух данных держав.

Даже поверхностный взгляд на географическую карту свидетельствует, что ЦА выделяется уникальностью своего положения на Евразийском континенте – между Россией и Китаем. Во многом именно эта уникальность и предопределила тот исторический факт, что развитие региона традиционно находилось в прямой зависимости от процессов международного взаимодействия в центре Евразийского континента, в которых, как показывает история, традиционно важную роль играли именно Китай и Россия. С одной стороны, в те исторические периоды, когда Центральная Азия была экономически интегрирована в систему региональных и межрегиональных связей, наблюдалось интенсивное развитие региона, его процветание. С другой стороны, в те исторические периоды, когда происходило разрушение данных связей, возникали серьезные проблемы на пути развития ЦА и, следовательно, ее безопасности.

Объединение государственных усилий Российской Федерации (РФ)  и стран Центральной Азии (ЦА) в целях максимально эффективного использования совокупного энергетического потенциала, как представляется, может выступить в качестве локомотива процесса межгосударственной кооперации / интеграции в рамках оптимального разделения труда: с учетом размещения источников энергоресурсов, прохождения трубопроводов, авто- и железных дорог, наличия инфраструктуры и перерабатывающих мощностей для продвижения долгосрочных и общих интересов.

Во-первых, России и странам Центральной Азии необходимо искать возможности для развития многостороннего сотрудничества и, в первую очередь, использовать потенциал такой организации как ЕврАзЭС. Несмотря на то, что в отличие от остальных государств Центральной Азии Туркменистан не является членом ЕврАзЭС, а Узбекистан приостановил свое членство в организации, необходимо искать возможности по вовлечению их в многосторонний формат сотрудничества. Как представляется, главной проблемой в деятельности ЕврАзЭС является практическое отсутствие аналитического обеспечения и сопровождения принимаемых решений, процесса интеграции в целом.

В условиях растущей глобальной и региональной нестабильности, наиболее вероятные сценарии развития Евразии и отдельных ее частей представляются все более  пессимистичными и / или неоднозначными по своим возможным последствиям. В этой связи, сегодня как никогда ранее крайне важна задача активизации усилий по стабилизации конкретных сегментов континента и, в первую очередь, постсоветского и шанхайского. Это предопределяет жизненную необходимость повышения координации между ключевыми институтами евразийской интеграции как СНГ, ЕврАзЭС, ШОС и ОДКБ, а также странами-членами данных организаций, кардинального  переосмысления нынешних «стратегий» и «концепций» развития, разработки совместными усилиями новых и более эффективных. Как представляется, в основе всего этого должно лежать понимание важности ШОС как единственной организации, способной высветить общий долгосрочный интерес Китая, России и ряда других стран-членов СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ – совместное экономическое освоение и оборона огромного внутриконтинентального пространства Евразии: и постсоветского, и шанхайского.

Как представляется, только кардинальная смена парадигмы экономического развития Российской Федерации (РФ)  и стран Центральной Азии (ЦА)  может обеспечить системный прорыв и вывести российско-центральноазиатское энергетическое и в целом экономическое взаимодействие на качественно новый уровень, сдвинет с мертвой точки процесс экономической ре-интеграции на постсоветском пространстве и придаст мощный импульс процессу реабилитации союза «Россия – Центральная Азия», тем самым внеся важный вклад в процессы стабилизации Евразии.

Под указанной выше сменой парадигмы экономического развития подразумевается категорический отказ России и цетральноазиатских стран от нео-либеральной модели, признание ключевой роли государства в управлении процессами промышленного развития и экономической интеграции в целом. Другими словами, речь идет и об отказе РФ и ЦА от масштабного участия в процессе глобализации в пользу процесса регионализации и выработки эффективных механизмов взаимодействия с мировым рынком. В рамках данного подхода предлагается начальный комплекс рекомендаций в направлении постепенного, но качественного изменения российского-центральноазиатского экономического и энергетического взаимодействия:
- выработка общей Программы промышленно-инновационного развития России и Центральной Азии;
- переориентация деятельности энергетических компаний на первоочередные нужды национальных экономик.

Ряд «атлантических» геополитических концепций XX века, как представляется, оказал и продолжает оказывать большое влияние на характер стратегии США в Евразии. Среди данных концепций особо выделяются концепции Маккиндера, Спайкмена и Мэхэна, рассмотрение которых поможет определить не только и не столько причинно-следственную связь между становлением, развитием и современными американскими подходами к формированию своей стратегии на евразийском пространстве, сколько наиболее устойчивые схемы и алгоритмы политики США в Евразии.

События на Ближнем Востоке и в Северной Африке – это, пожалуй, одна из главных тем не только в мире, но в конкретных регионах, в том числе в Центральной Азии (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан), а также в СНГ в целом. В этой связи, проектом «Центральная Евразия» организовано экспертное обсуждение с участием двух известных экспертов / аналитиков по Центральной Азии и постсоветскому пространству: Сайфулло Садулоевича Сафарова (Таджикистан), заместителя директора Центра стратегических исследований при Президенте Республики Таджикистан и Александра Дмитриевича Собянина (Россия), руководителя службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества.

Ближний Восток и Северная Африка остаются в центре внимания всего мира в связи с революционными потрясениями, которые словно волны цунами накрыли эти два тесно связанных друг с другом региона. Уверен, что многих в Центральной Азии и СНГ, да и вокруг постсоветского пространства волнует следующий вопрос: какое влияние, уже оказали и еще могут оказать данные революционные потрясения на ситуацию в центральноазиатском регионе и СНГ в целом, а также в каждой из постсоветских стран в отдельности?

На мой взгляд, самое главное – следует четко понимать, что ситуация в каждом отдельно взятом регионе имеет свою специфику. Однако, очевидно и то, что есть и определенные общие элементы, схемы / подходы к анализу и, соответственно, прогнозу:
- с одной стороны, существует некая сумма внутренних факторов, обуславливающих развитие событий в каждой из конкретных стран того или иного региона;
-  с другой стороны – существует сумма внешних факторов, в том числе связанных с подверженностью влиянию конкретной страны извне.

Взаимодействие специальных служб и правоохранительных органов
В целях координации усилий органов безопасности и специальных служб решением Совета глав государств СНГ от 28 марта 1997 года был создан Совет руководителей органов безопасности (СРОБ) СНГ. Кроме того, в июне 1999 года Советом глав государств был также подписан Договор «О сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с терроризмом». Указанный документ явился правовой основой для осуществления взаимодействия силовых структур стран СНГ в вопросах выявления, предупреждения и пресечения актов терроризма.

Охрана воздушного пространства
Наиболее положительным и заслуживающим особого внимания примером развития многостороннего военного сотрудничества в формате СНГ является взаимодействие по охране воздушного пространства. В 1995 году была создана Объединенная система противоздушной обороны (ОС ПВО) СНГ, основные задачи которой заключались в координации действий по охране воздушного пространства и ведении согласованных действий войск ПВО государств Содружества по возможному отражению воздушно-космического нападения. В созданную в 1995 году Объединенную систему ПВО вошли Армения, Белоруссия, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан и Украина, однако позднее, в 1997 году Грузия и Туркменистан фактически свернули свое участие в ОС ПВО СНГ.

Распад Советского Союза и последовавший за ним «парад суверенитетов» привели к разрыву десятилетиями складывавшихся крайне тесных социально-политических, экономических и культурных связей между бывшими союзными республиками, а ныне – независимыми государствами. Не менее катастрофичными явились последствия распада СССР и с точки зрения безопасности. В условиях, когда в глобальном масштабе возник существенный дисбаланс сил, а по периметру бывшего Советского Союза складывалась непростая ситуация (разгорание очагов напряженности, постепенное приближение к границам бывшего СССР инфраструктуры НАТО), была разрушена некогда единая система обороны от внешней агрессии и угроз. Тем самым была поставлена под  сомнение сама возможность отстаивания постсоветскими странами своих долгосрочных национальных интересов и выбора ими самостоятельного пути развития.