Проблема № 1: экономико-географическая изоляция Центральной Азии

Данная проблема связана с удаленностью Центральной Азии от морских коммуникаций и экономико-географической замкнутостью региона внутри Евразии, что с особой силой проявилось в результате распада единой экономической системы бывшего СССР.

Во-первых, известно, что в современной мировой экономике морской транспорт в целом более предпочтителен, чем железнодорожный, автомобильный и воздушный. Это связано с целым рядом преимуществ: гораздо большей грузоподъемностью морского транспорта, меньшим расходом топлива в расчете на 1 тонно-километр, отсутствием необходимости в оплате пошлин при транспортировке грузов морем, а также амортизационных отчислений для поддержания коммуникаций в рабочем состоянии (в отличие, например, от сухопутных коммуникаций).

Именно фактор дешевизны морского транспорта по сравнению с сухопутным еще 500 лет назад сыграл ключевую роль в упадке Великого шелкового пути и вплоть до настоящего времени определяет перманентное отставание в экономическом развитии внутриконтинентальных регионов от приморских во всем мире. Однако особенно ярко это проявляется в Евразии, имеющей огромное внутреннее пространство.

Поэтому страны Центральной Азии, большинство промышленных регионов России (Урал, Сибирь, Поволжье и ряд других) и внутренние районы Китая (особенно западные, такие как Синьцзян-Уйгурский Автономный Район) связаны стержневой проблемой: географической удаленностью от морских коммуникаций (главных артерий мировой торговли) и промышленных центов глобальной экономики.

В период расцвета Великого шелкового пути (вплоть до середины II-го тысячелетия нашей эры) Центральная Азия и пространства вокруг нее служили транспортным мостом между Востоком и Западом, а также Севером и Югом Евразии. В первую очередь регион обеспечивал транспортное сообщение и торговые потоки между Китаем и Европой.

Стремительное развитие морских перевозок в эпоху Великих географических открытий (XVI век нашей эры) вызвало переориентацию мировой торговли с сухопутных маршрутов (основу которых составлял Великий шелковый путь) на морские. Со второй половины XIX века, когда Центральная Азия вошла в состав Российской империи, а затем (в начале ХХ века) – в состав СССР экономические связи региона  стали замыкаться в основном на Россию.

С обретением в 1991 году странами Центральной Азии (Казахстаном, Кыргызстаном, Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном) национальной независимости, казалось бы, история уже во второй раз дала региону шанс превратиться в континентальный транспортный и торговый мост. Однако этого чуда до сих пор не произошло и, скорее всего, не произойдет ни в ближайшей, ни в среднесрочной, ни, возможно, даже в долгосрочной перспективах, если, конечно, не будет в корне изменен ход запущенных с распадом СССР негативных процессов и тенденций. Анализу этого и посвящен данный доклад, представляющий собой попытку концептуально оценить ситуацию в Центральной Азии и вокруг нее.

Интервью В.Парамонова корреспонденту Deutsche Welle  (Германия) Ярославу Родионову от  29.10.2010.

Вопрос: Как в Узбекистане воспринимают предложение Таджикистана провести международную экспертизу водохранилищ в Центральной Азии?

Ответ: Тяжело, да и неправильно отвечать за весь Узбекистан, а поэтому  ограничусь своим собственным мнением. Мне представляется, что у нормального человека данная инициатива вызвала бы огромное удивление, если не сказать больше. Однако, у экспертов по Центральной Азии, подобная инициатива скорее может вызвать только чувство сожаления и разочарования по поводу мягко говоря все более непродуманной политики Таджикистана.  Эксперты, конечно, понимают в чем суть таких инициатив: отвлечь внимание от главных вопросов, стоящих на повестки дня решения водно-энергетической проблемы региона. Мое мнение:  не об этом должно думать руководство Таджикистана …

Перспективы российско-узбекского сотрудничества в нефтегазовой отрасли в значительной степени определяться дальнейшими шагами «Газпрома» и «ЛУКОЙЛа» по наращиванию своей проектно-инвестиционной активности: как в плане добычи углеводородов, так и в плане их переработки на территории РУз. При этом, достаточно важным будет и то, насколько быстро удастся модернизировать и расширить существующую газотранспортную систему в российском направлении (газопроводы «Средняя Азия – Центр», «Бухара – Урал»), а также сохранить взаимоприемлемую схему расчетов за узбекский газ.

Как представляется, основными рисками на пути усиления присутствия России в нефтегазовой отрасли Узбекистана являются следующие:

-  сохранение сырьевой направленности российско-узбекского сотрудничества в нефтегазовой отрасли;

-  возможное некоторое сокращение Узбекистаном объемов поставок газа в Россию/российском направлении.

Сохранение сырьевой направленности российско-узбекского сотрудничества в нефтегазовой отрасли

В случае если Россия будет продолжать делать акцент преимущественно на добычу и транспортировку газа (как это происходит в настоящее время), то, объективно, что со временем она будет терять свои позиции в нефтегазовой отрасли Узбекистана.

С учетом наблюдавшегося в середине первого десятилетия ХХI века политического сближения России и Узбекистана, ряду российских компаний и, в первую очередь концернам «Газпром» и «ЛУКОЙЛ», удалось занять лидирующие позиции в узбекской нефтегазовой отрасли и при прямой поддержке руководства РФ зарезервировать за собой целый ряд крупнейших газовых месторождений в республике.

Во-первых, по сравнению с 90-ми годами ХХ века стало наблюдаться заметное оживление экономической политики РФ в ЦА, где стратегические интересы России коснулись в основном нефтегазовой отрасли, в которой и представлена подавляющая часть российских инвестиций. Если в 90-х годах финансовые ресурсы из России в нефтегазовую отрасль Узбекистана практически отсутствовали, то по состоянию на начало 2009 года их объем достиг примерно 900 млн. долларов.

• Увеличение пропускной способности нефтепровода «Атырау – Самара». Нефтепровод, протяженностью около 700 километров, введен в эксплуатацию в 1970 году с проектной мощностью 10,2 млн. тонн в год. По нему транспортируется нефть с месторождений из западной части Казахстана в Самарскую область России. Затем по системе российских трубопроводов нефть поступает к терминалам Балтийского и Черного морей, а также на рынки стран Европы. К 2002 году пропускная способность  трубопровода была доведена до 15 млн. тонн в год за счет применения анти-турбулентных добавок.

Оператором проекта является российское ОАО «Транснефть». На основании подписанного в 2002 году между правительствами России и Казахстана договора о транзите казахстанской нефти через российскую территорию сроком на 15 лет, было принято решение об увеличении пропускной способности нефтепровода с  15 до 25 млн. тонн в год. Предполагаемый срок реализации проекта – 2016 год.

• Совместная переработка газа и газового конденсата на Оренбургском (г.Оренбург, Россия) газоперерабатывающем заводе (ГПЗ).

Проект осуществляется российским «Газпромом» и казахстанским «КазМунайГазом»  на основе двух межправительственных соглашений - о сотрудничестве в газовой отрасли (ноябрь 2001 года) и создании СП по первичной переработке газа (выработка товарного метана: очистка газа от серы, пыли, влаги и других жидких примесей) на базе Оренбургского ГПЗ (октябрь 2006 года). Соглашение об основных принципах создания СП подписано  «Газпромом» и «КазМунайГазом» в 2007 году. Согласно данному соглашению, доли между участниками распределены на паритетной основе, а само СП создается сроком на 15 лет. Оператором проекта является российско-казахстанская компания ЗАО «КазРосГаз» (образована в 2002 году, принадлежит «Газпрому» и «КазМунайГазу», которые владеют по 50% акций).

Несмотря на развал системы управления некогда единой нефтегазовой отрасли, в 90-ые годы нефтегазовое сотрудничество России с Казахстаном все же имело заметные масштабы (в отличие, например, от сотрудничества России с Туркменистаном и Узбекистаном, где оно ограничивалось исключительно торговлей газом и имело под собой крайне слабую нормативно-правовую базу). В конце 90-х годов проектно-инвестиционная деятельность России и российских компаний в нефтегазовой отрасли Казахстана еще более интенсифицировалась, а в первом десятилетии XXI века стала развиваться только по нарастающей.
По состоянию на 2009 год объем накопленных российских финансов в нефтегазовой отрасли Казахстана предположительно мог составить около 4,6 млрд. долларов, включая 2 млрд. долларов приобретенных активов и примерно 2,6 млрд. долларов прямых инвестиций. До 2012 года включительно Россия планирует инвестировать еще от 6,7 до 7,5 млрд. долларов (в основном в освоение перспективных месторождений углеводородов и развитие системы трубопроводов).

Представляется, что наиболее вероятные сценарии экономических отношений между Россией и странами Центральной Азии (ЦА), равно как и в целом дальнейшего развития названных стран, являются достаточно пессимистичными или крайне неоднозначными. Поэтому и сама задача выработки рекомендаций по преодолению того сложного комплекса проблем, с которыми сегодня сталкиваются эти государства, очевидно, не из самых легких.

Основные рекомендации можно объединить в следующие три группы:

Во-первых, это общие рекомендации, которые так или иначе, но уже были обозначены самой сутью существующих проблем в экономических отношениях между РФ и ЦА:
-необходимость преодоления сырьевой ориентации и повышения конкурентоспособности экономик в целом;
- необходимость развития производственной кооперации;
- необходимость развития транспортно-коммуникационного сотрудничества.

С момента распада СССР в российско-центральноазиатских экономических отношениях существует крайне сложный комплекс проблем, обуславливающий наличие общих для России и стран Центральной Азии угроз безопасности. Среди основных проблем можно выделить следующие:

- низкая конкурентоспособность экономик стран Центральной Азии и России;

- слабость промышленной кооперации;

- слабость транспортно-коммуникационного сотрудничества.

Эти проблемы с особой отчетливостью проявилось именно после распада СССР и в значительной степени связаны с факторами структурно-экономического и экономико-географического характера.