Как представляется, проблемы, стоящие на пути развития российско-китайского энергетического сотрудничества носят непреодолимый в узких рамках ТЭК характер. Учитывая это, их решение возможно только на государственном и межгосударственном уровнях в рамках системного и комплексного подхода, предполагающего наличие высокой политической воли руководства России и Китая.

Принципиальные условия

Для решения проблем в российско-китайских отношениях в целом и в отраслях ТЭК в частности необходимы прежде всего атмосфера взаимопонимания, готовность двух стран считаться с долгосрочными интересами друг друга и конкретная (а не расплывчатая) стратегия скоординированных действий РФ и КНР. Выработка соответствующих рекомендаций и их эффективная реализация возможны только c учетом следующих ключевых и взаимосвязанных друг с другом условий:

- выстраивания союзнических отношений с Китаем на основе общности долгосрочных интересов, целей и задач;

- четкого определения места и роли Китая в стратегии экономического развития России, в том числе путем выработки новых принципов сотрудничества.

И у России, и Китая пока отсутствует взаимное понимание необходимости коренного изменения нынешнего формата двусторонних отношений путем их вывода на принципиально новый и качественно более высокий уровень: отказ от декларативности, переход к поиску общих сфер долгосрочных интересов и налаживание именно на этой основе реального стратегического диалога и партнерства. Сегодня не просматриваются даже признаки, которые бы свидетельствовали в пользу такой тенденции. Это приводит к тому, что формирование широкой общности долгосрочных интересов России и Китая не происходит, что в перспективе будет делать российско-китайские отношения еще более хрупкими и неустойчивыми.

Между Россией и Китаем преобладают пропагандистские формы сотрудничества, главным образом официальные встречи, заявления, показательные учения и т.п., а сами отношения крайне слабо подкреплены реальным, практическим содержанием в сферах политики, безопасности, экономики и тем более энергетики. Если сравнивать современный этап с периодом обострения советско-китайских отношений в 60-80-е годы ХХ века, то можно отметить лишь снятие общей напряженности и урегулирование погранично-территориальных споров. Говорить же о других качественных достижениях пока не приходится.

Все это усугубляется и алармистскими настроениями в некоторых российских политических и экспертных кругах, в которых в условиях нынешнего формата отношений с Китаем небезосновательно проявляется обеспокоенность возможностью китайской экспансии на Дальнем Востоке и в ряде областей Сибири.

Проблемы российско-китайского сотрудничества в отраслях ТЭК являются неотъемлемой частью и одновременно прямым следствием общего комплекса существующих между Россией и Китаем проблем. Суть данных проблем сводится к тому, что сегодня российско-китайские отношения характеризуются как «никакие». По степени приоритетности основные проблемы можно условно разделить на три группы:

• отсутствие между Россией и Китаем реального стратегического партнерства;

• асимметрия стратегических направлений экономического и энергетического развития России и Китая;

• отсутствие у России комплексного подхода к сотрудничеству с Китаем в отраслях ТЭК.

Суммарный эффект от негативного влияния данных проблем препятствует российско-китайскому сближению, создает почву для возникновения конфликта интересов РФ и КНР, существенно сужает диапазон стратегических возможностей России и усиливает вероятность реализации неблагоприятных для нее сценариев. Помимо этого подвергается эрозии главная функция российского ТЭК – обеспечивать устойчивость экономического (в первую очередь, инновационно-промышленного) развития страны (всех отраслей экономики) и быть инструментом продвижения долгосрочных интересов России, в том числе и в китайском направлении.

(выдержки из книги «Последний исторический шанс России: освоение, развитие и оборона внутренней Евразии»)

С точки зрения современности началом процесса китайского проникновения в Центральную Азию (ЦА) принято считать распад СССР – дезинтеграцию единого экономического, политического и оборонного пространства Советского Союза, в результате чего на обширных территориях Евразии возник так называемый геополитический и геоэкономический вакуум, который стал «заполняться» ведущими глобальными и региональными игроками («центрами силы»), в том числе и Китайской Народной Республикой (КНР). Однако, с точки зрения истории китайское проникновение в Центральную Азию все же следует рассматривать именно через призму «возвращения Китая в регион», тем более, что китайско-центральноазиатские отношения насчитывают не менее двух тысяч лет, отчетливо высвечивая два важных периода:
-     период расцвета Великого шелкового пути;
-     период заката Великого шелкового пути.

Отношения между Россией и Китаем имеют богатую, но крайне сложную историю, в которой этапы тесного сближения двух стран чередовались с периодами резкого ухудшения взаимоотношений. Российско-китайские связи имели место еще в эпоху расцвета сухопутной торговли между Европой и Азией вдоль Великого шелкового пути. Однако вплоть до середины XIX века взаимодействие между Россией и Китаем было весьма слабым в силу их значительной географической отдаленности друг от друга.

Более динамичными и насыщенными важными событиями российско-китайские отношения стали примерно с середины XIX века. Причем с данного момента времени и вплоть до распада СССР четко выделяются  как этапы сближения, когда Россия и Китай вплотную подходили к формированию стратегического союза, так и периоды резкого ухудшения двусторонних отношений. Причем особенно бросается в глаза тот факт, что все периоды сближения с какой-то трудно объяснимой регулярностью совпадали по времени со знаковой сменой эпох в российской истории.

Внешняя политика России

На протяжении всего постсоветского периода политика РФ в ЦА постоянно менялась: от фактически полного игнорирования стран региона (что наблюдалось в начале 90-х годов XX века) до развития с ними сотрудничества, главным образом, в институциональной и нефтегазовой сферах (что наблюдается сегодня). Однако складывается впечатление, что до сих пор так и не сформировалась некая единая стратегия Москвы в ЦА, где были бы четко видны место и роль региона в системе национальных интересов России.

При рассмотрении центральноазиатского вектора российской внешней политики в постсоветский период условно выделяются три основных этапа:
- первый этап охватывает период начала-середины 90-х годов и связан с фактическим исключением ЦА из сферы приоритетов РФ, а также дистанцированием Москвы и от «афганской проблемы» на фоне иллюзорного стремления стать «составной частью» Запада;
- второй этап пришелся на конец 90-х годов и связан с критическим переосмыслением Россией результатов всей своей внешней политики в целом, в том числе и на центральноазиатском направлении;
- третий этап, начавшийся с приходом в 2000 году к власти в Кремле Владимира Путина и его команды, можно охарактеризовать как целенаправленное стремление вовлечь регион в сферу влияния Москвы в первую очередь для кардинального усиления международных позиций России.
- четвертый этап, как представляется, связан с периодом президентства Дмитрия Медведева и пока характеризуется тенденцией снижения российского влияния в регионе.

Отношения России и Китая с Центральной Азией (ЦА) имеют богатую историю, в которой политика, экономика и безопасность тесно переплелись друг с другом. Традиционно центральноазиатское направление было одним из ключевых для России и Китая. Это представляется естественным, учитывая расположение региона в центре Евразии – на стыке географии, интересов, политики, экономики и безопасности двух данных держав.

Даже поверхностный взгляд на географическую карту свидетельствует, что ЦА выделяется уникальностью своего положения на Евразийском континенте – между Россией и Китаем. Во многом именно эта уникальность и предопределила тот исторический факт, что развитие региона традиционно находилось в прямой зависимости от процессов международного взаимодействия в центре Евразийского континента, в которых, как показывает история, традиционно важную роль играли именно Китай и Россия.

В октябре 2010 года вышли в свет электронная и печатная версия книги «Последний исторический шанс России: освоение, развитие и оборона внутренней Евразии» («Китай в Центральной Азии: политика, экономика, безопасность»). Книга является результатом исследования, проведённого под руководством В.В. Парамонова в период 2007–2010 годов, построена в форме информационно-аналитического доклада. Книга предназначена для государственных деятелей и представителей крупного бизнеса, аналитиков и экспертов, учёных и преподавателей высших учебных заведений – в целом всех тех, кто профессионально интересуется будущим России, занимается изучением Китая и Центральной Азии, вопросами устойчивого развития постсоветского пространства, а также российской внешней стратегии, в том числе в китайском и центральноазиатском направлениях.

Внезапный распад СССР и появление в центральноазиатском регионе независимых государств стало полной неожиданностью для Китайской Народной Республики (КНР), которая столкнулась с необходимостью формирования совершенно нового вектора своей внешней политики. Поэтому в начале 90-х годов XX века Китай не был готов к проведению активной внешнеполитической линии в Центральной Азии (ЦА). В силу соображений стратегического характера и учитывая неопределенность дальнейшего развития ситуации в самом центральноазиатском сегменте постсоветского пространства, Пекин попытался дистанцироваться от «внутренних проблем» региона и сосредоточиться на первоочередных вопросах обеспечения безопасности приграничных с Центральной Азией китайских территорий.

В начале XXI века, по мере развития многостороннего и двустороннего сотрудничества центральноазиатских государств с КНР, китайское направление постепенно становится одним из приоритетных во внешней политике всех без исключения стран ЦА. В период «цветных революций» на постсоветском пространстве и после известных событий в Кыргызстане и Узбекистане в 2005 году обозначилась тенденция на сближение между государствами ЦА и Китаем, что было основано на близости оценок ситуации в Центральной Азии и вокруг нее, особенно в сфере безопасности. Тем не менее к концу первого десятилетия нынешнего века данная тенденция так и не переросла в нечто большее и китайское направление по-прежнему остается лишь одним из основных направлений внешней политики стран региона, продолжающих проводить многовекторный курс.

Институциональное сотрудничество
В 2001 году участники «Шанхайской пятерки» – Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан, а также Узбекистан становятся членами новой многопрофильной международной организации – Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), одними из инициаторов создания которой выступил Китай. В настоящее время центральноазиатские государства (за исключением Туркменистана) представлены во всех институциональных структурах ШОС. Однако, несмотря на то, что ШОС удалось стать по сути ключевым механизмом институционального сотрудничества для стран ЦА, тем не менее эта Организация пока так и не смогла превратиться для государств региона в реальный институт интеграции. Поэтому развитие институциональных и иных связей с Китаем является вопросом преимущественно двусторонних, а вовсе не многосторонних отношений.

Безопасность и военное сотрудничество
С началом нового тысячелетия сотрудничество центральноазиатских государств с КНР в сфере безопасности получило новый импульс как в многостороннем, так и двустороннем формате. По мере формирования ШОС и превращение ее в международную структуру регионального сотрудничества, практически все государства ЦА стали придавать более важное значение развитию взаимодействия с КНР в сфере безопасности  в рамках данной организации. Тем не менее, наполняемость и масштабы того же военного сотрудничества стран ЦА с КНР в последние десятилетие во многом определяется конкретными интересами каждого из центральноазиатских государств как в сфере обеспечения своей национальной безопасности, так и экономического развития. И хотя сегодня основным гарантом региональной безопасности в Центральной Азии по-прежнему все еще рассматривается Россия, однако во многом именно взаимодействие с Китаем дает странам региона дополнительные финансовые ресурсы, а также более широкие возможности для дипломатического маневра при отстаивании своих национальных интересов в рамках многовекторного курса.