В декабре 2010 года вышел в свет информационно-аналитический доклад «Китайское присутствие в энергетике Центральной Азии: новая угроза или новая возможность для России?», подготовленный в период 2006-2010 годов и призванный дать ответ на вопрос о характере современной политики Китайской Народной Республики (КНР) в топливно-энергетическом комплексе (ТЭК) стран Центральной Азии (ЦА), в том числе через призму интересов стратегического партнера государств региона – Российской Федерации (РФ). В докладе приводятся основные количественные и качественные показатели состояния энергетических отношений Китая с каждой из центральноазиатских стран (в том числе с точки зрения проектов и финансовых ресурсов по состоянию на начало 2010 года), делается их анализ и прогноз. Представляется, что столь подробная и обширная информация ранее ни кем не публиковалась и тем более не анализировалась.

Как представляется, фундаментальные причины возникновения и обострения водно-энергетической проблемы заключаются в том, что с распадом Советского Союза исчезла налаженная схема энергетического обмена и была ликвидирована вся система организации экономической деятельности на территории бывшего СССР, а ничего принципиально нового взамен этого до сих пор создано так и не было. При этом, очевидно, что новая формула водно-энергетических отношений не будет эффективной на основе принципов извлечения максимальной коммерческой выгоды и продвижения узко-национальных интересов: подобные подходы будут вести лишь к обострению не только самой водно-энергетической проблемы, но и многих других проблем. Что же в этих условиях делать России?

Как возникла водно-энергетическая проблема?
После распада СССР и в условиях политики ельцинской России по «освобождению от груза национальных республик», отлаженная в течение нескольких десятилетий схема энергетического обмена была разрушена: Россия, Туркменистан и в какой-то степени Казахстан перестали быть ее важными составными частями. Отношения стали строиться исключительно на коммерческой основе. Главные же негативные последствия, возникшие в результате разрушения прежней схемы энергетического обмена, достались прежде всего Узбекистану, Кыргызстану и Таджикистану, что в итоге и заложило основы водно-энергетической проблемы. Кыргызстан и Таджикистан стали первыми ее жертвами, а Узбекистан начал нести основную нагрузку по поддержанию энергетической безопасности двух своих соседей.

В последние годы Россия вольно или невольно оказалась вовлечена в решение крайне сложной и болезненной для Центральной Азии водно-энергетической проблемы, в центре которой сегодня находятся вопросы строительства при российском финансовом и ином участии крупных гидроэлектростанций (ГЭС) в Кыргызстане и Таджикистане. И если ранее данная проблема носила для Москвы несколько абстрактный характер, то по мере согласования позиций и достижения договоренностей с Бишкеком и Душанбе о строительстве крупных ГЭС (в случае с Кыргызстаном – еще и о выделении беспрецедентного кредита в размере 2 млрд. долларов на реализацию проекта каскада Камбаратинских ГЭС) Россия оказалась мягко говоря глубоко увязшей в трясине региональных водно-энергетических и тесно связанных с ними иных проблем и противоречий.

Перспективы российско-узбекского сотрудничества в нефтегазовой отрасли в значительной степени определяться дальнейшими шагами «Газпрома» и «ЛУКОЙЛа» по наращиванию своей проектно-инвестиционной активности: как в плане добычи углеводородов, так и в плане их переработки на территории РУз. При этом, достаточно важным будет и то, насколько быстро удастся модернизировать и расширить существующую газотранспортную систему в российском направлении (газопроводы «Средняя Азия – Центр», «Бухара – Урал»), а также сохранить взаимоприемлемую схему расчетов за узбекский газ.

Как представляется, основными рисками на пути усиления присутствия России в нефтегазовой отрасли Узбекистана являются следующие:

-  сохранение сырьевой направленности российско-узбекского сотрудничества в нефтегазовой отрасли;

-  возможное некоторое сокращение Узбекистаном объемов поставок газа в Россию/российском направлении.

Сохранение сырьевой направленности российско-узбекского сотрудничества в нефтегазовой отрасли

В случае если Россия будет продолжать делать акцент преимущественно на добычу и транспортировку газа (как это происходит в настоящее время), то, объективно, что со временем она будет терять свои позиции в нефтегазовой отрасли Узбекистана.

С учетом наблюдавшегося в середине первого десятилетия ХХI века политического сближения России и Узбекистана, ряду российских компаний и, в первую очередь концернам «Газпром» и «ЛУКОЙЛ», удалось занять лидирующие позиции в узбекской нефтегазовой отрасли и при прямой поддержке руководства РФ зарезервировать за собой целый ряд крупнейших газовых месторождений в республике.

Во-первых, по сравнению с 90-ми годами ХХ века стало наблюдаться заметное оживление экономической политики РФ в ЦА, где стратегические интересы России коснулись в основном нефтегазовой отрасли, в которой и представлена подавляющая часть российских инвестиций. Если в 90-х годах финансовые ресурсы из России в нефтегазовую отрасль Узбекистана практически отсутствовали, то по состоянию на начало 2009 года их объем достиг примерно 900 млн. долларов.

• Увеличение пропускной способности нефтепровода «Атырау – Самара». Нефтепровод, протяженностью около 700 километров, введен в эксплуатацию в 1970 году с проектной мощностью 10,2 млн. тонн в год. По нему транспортируется нефть с месторождений из западной части Казахстана в Самарскую область России. Затем по системе российских трубопроводов нефть поступает к терминалам Балтийского и Черного морей, а также на рынки стран Европы. К 2002 году пропускная способность  трубопровода была доведена до 15 млн. тонн в год за счет применения анти-турбулентных добавок.

Оператором проекта является российское ОАО «Транснефть». На основании подписанного в 2002 году между правительствами России и Казахстана договора о транзите казахстанской нефти через российскую территорию сроком на 15 лет, было принято решение об увеличении пропускной способности нефтепровода с  15 до 25 млн. тонн в год. Предполагаемый срок реализации проекта – 2016 год.

• Совместная переработка газа и газового конденсата на Оренбургском (г.Оренбург, Россия) газоперерабатывающем заводе (ГПЗ).

Проект осуществляется российским «Газпромом» и казахстанским «КазМунайГазом»  на основе двух межправительственных соглашений - о сотрудничестве в газовой отрасли (ноябрь 2001 года) и создании СП по первичной переработке газа (выработка товарного метана: очистка газа от серы, пыли, влаги и других жидких примесей) на базе Оренбургского ГПЗ (октябрь 2006 года). Соглашение об основных принципах создания СП подписано  «Газпромом» и «КазМунайГазом» в 2007 году. Согласно данному соглашению, доли между участниками распределены на паритетной основе, а само СП создается сроком на 15 лет. Оператором проекта является российско-казахстанская компания ЗАО «КазРосГаз» (образована в 2002 году, принадлежит «Газпрому» и «КазМунайГазу», которые владеют по 50% акций).

Несмотря на развал системы управления некогда единой нефтегазовой отрасли, в 90-ые годы нефтегазовое сотрудничество России с Казахстаном все же имело заметные масштабы (в отличие, например, от сотрудничества России с Туркменистаном и Узбекистаном, где оно ограничивалось исключительно торговлей газом и имело под собой крайне слабую нормативно-правовую базу). В конце 90-х годов проектно-инвестиционная деятельность России и российских компаний в нефтегазовой отрасли Казахстана еще более интенсифицировалась, а в первом десятилетии XXI века стала развиваться только по нарастающей.
По состоянию на 2009 год объем накопленных российских финансов в нефтегазовой отрасли Казахстана предположительно мог составить около 4,6 млрд. долларов, включая 2 млрд. долларов приобретенных активов и примерно 2,6 млрд. долларов прямых инвестиций. До 2012 года включительно Россия планирует инвестировать еще от 6,7 до 7,5 млрд. долларов (в основном в освоение перспективных месторождений углеводородов и развитие системы трубопроводов).

Как представляется, основными рисками на пути усиления присутствия России и российских компаний в нефтегазовой отрасли Туркменистана являются следующие:

-  переориентация Туркменистаном большей части своего газового экспорта на маршруты, альтернативные российскому;

-  нехватка газовых ресурсов для выполнения обязательств по экспортным поставкам;

-  консервация экспортно-сырьевой направленности российско-туркменского сотрудничества в нефтегазовой отрасли.